ДРАЧЕНКОВ Андрей Павлович

Мой путь к каллиграфии

Каллиграфия для меня – это вершина огромного айсберга под названием «письменная культура». Когда после «полиграфа» я вернулся в Вятку, то не представлял, чем же здесь буду заниматься. Однако очень скоро я оказался в православной гимназии. И рубеж тысячелетия оказался рубежом в моей жизни. При гимназии появилась иконописная мастерская, которая параллельно стала и студией рукописной книги «Буквица». Я собирался заняться в ней с ребятами каллиграфией и изучением древних почерков (диплом мой был посвящён первому почерку Остромирова Евангелия). Однако духовник гимназии о. Сергий подарил мне неожиданную тему. Он сказал: «В древности у многих народов было узелковое письмо. Это особый символический язык. В нашей речи сохранились обороты, напоминающие об этом письме. Попробуйте начать с этого». И мы начали да так увлеклись, что целый учебный год занимались «словоплетением». Нашлось много интересного материала. А я для себя открыл особый язык древнего орнамента и полюбил загадочную средневековую рукописную книгу, в которой нет ни одного случайного завитка. Реконструировав узелковое письмо (конечно же, на уровне среднего звена школы), мы «сплели» первое четверостишье гимна гимназии. А на следующий год мы начертали весь гимн гимназии своими иероглифами. Работа с символикой, где каждый элемент – целое понятие, помогли перейти к абстрактному изображению понятий и действий. Изучив принцип египетских иероглифов, мы создали небольшую азбуку иероглифов для всего гимна. Далее – античная книга, восковые церы, процарапывание греческих знаков, работа на бересте уставным письмом. Особый трепет и удивление произошли от знакомства с глаголицей. До сих пор мы делаем большую работу – свод лицевого текста, условно называя его гимназической летописью, где каждый почерк и даже бумага соответствуют своему особому отрывку. «Искони бе слово» – начало Евангелия от Иоанна, записанное глаголицей, – начало этой летописи. Далее этот же текст на греческом, латинском языках, славянским уставом. Фрагмент Несторовой летописи написали уставом, отрывок из жития святых Кирилла и Мефодия – полууставом. Далее фрагмент «Сказания о земле Вятской» – скорописью. Получился связный текст, где каллиграфические особенности почерков и систем письма связаны с хронологической выстроенностью самих отрывков. Далее мы работали в гипсе и вырезали для фойе гимназии греческий и латинский алфавиты и церковнославянскую азбуку. Работа в твёрдом материале полезна для понимания фундаментальных основ построения знаков в разных системах и традициях. Такая каллиграфия в камне особенно понравилась мальчикам, а на бумаге писали в основном девочки. В этот период я сам увлёкся рукописной книгой. Каждая работа – это выбор материала: бумага, ткань, вощёные доски, береста. Для каждого текста хочется подобрать свою неповторимую фактуру, которая наиболее правдиво выражает идею. Знакомство со средневековой книгой обязывает нас не забывать мудрость и высоту наших предков. Феномен рукописной книги как организма особенно ценен в современном мире, когда в потоке технических новшеств теряется порой что-то очень важное. Сто лет назад в Вятской губернии жил и работал уникальный типограф Лука Гребнев. Он воссоздавал культуру средневековой книги, в которой печатное и каллиграфическое искусство были объединены. Это уникальный пример синтеза многих искусств. Книга как живой организм, она помогает увидеть в видимом невидимое, а каллиграфия выстраивает руку и сознание.