Каллиграфы всё ещё против компьютерных шрифтов

В завоёванном компьютерами, бегущем с огромной скоростью мире мастера чистописания продолжают творить из букв искусство. Для них перо ещё более могущественно, чем клавиатура. И хотя чёрные чернила уже не сводятся с кончиков пальцев ДиЭнн Синг — это её профессиональный признак, которого она немного стесняется, она садится за свой рабочий стол. Сегодня ей предстоит озаглавить страницы принадлежащего Барбаре Стрейзанд альбома.

ДиЭнн Синг

Синг — каллиграф, и она достаточно скромна, чтобы быть польщённой этим званием. Альбомы, приглашения на свадьбы, даже записки с благодарностями — это её основная работа, но иногда она занимается работой гораздо более амбициозной. Когда голливудский режиссер хотел, чтобы письмо выглядело так, будто его писала королева Виктория, она приняла этот вызов. Когда телепродюсер попросил, чтобы книга выглядела так, как будто она принадлежала ведьмам, — наняли тоже её.

Синг практиковалась в своём мастерстве более 30 лет, и теперь она свободно владеет примерно двадцатью официальными шрифтами письма. Панель клавиатуры может диктовать правила написания слова, но написанное рукой Синг — это напоминание того, что слова созданы не только для общения, как предметы исключительно практического применения, но также и как личное выражение красоты и собственного мнения.

«Каллиграфия — это искусство, а набирание текста на клавиатуре — нет, — говорит она.— Когда вы видите буквы, написанные от руки, вы проводите связь, которая не доступна с печатным набором букв. Написание от руки ведет к более широким, богатым „взаимоотношениям“ с языком».

Однако в мире, кружащемся вокруг экономии и скорости, каллиграфия становится маргинальным навыком, — больше хобби, чем профессией.

Класс каллиграфии, который Синг вела 25 лет в школе для взрослых в Беверли-Хиллз, был закрыт из-за недостаточного финансирования, а в апреле Департамент образования штата Индиана выпустил памятку, в которой чистописание для третьего класса школы было заменено на уроки по изучению клавиатуры. Тогда как множество каллиграфов отдают должное именно урокам чистописания в своем интересе к буквам.

«Компьютеры захватили всё вокруг, — говорит каллиграф Томас Ингмайер из Сан-Франциско, участник Международной выставки каллиграфии. — Потеря чистописания — это трагическое и, по моему мнению, логическое последствие компьютеризации».

Быть в компании миссис Синг, когда она пишет, означает попасть под чары алфавита, — под чары прямых, закругленных и пересекающихся линий, чьё взаимодействие становится формами, и чьи формы становятся словами.

Каллиграфия — «красивое письмо» — насчитывает огромное количество стилей письма, которые необыкновенны своей комбинацией толстых и тонких линий и орнаментов. Красота, по мнению каллиграфов, заложена в пропорциях букв и в их распределении по странице.

Некоторые стили — латинский, унциал, каролингский, готический — датированы Средними веками и даже более ранним временем. Другие, такие как ньюленд и ледженде, появились в последние 100 лет. За каждым следует строгий ряд эстетических принципов. Правила написания букв латинского алфавита, например, требуют, чтобы ширина «А» составляла три четверти от её высоты, «В» — половину, а «С» — семь восьмых.

Дизайнер и художник-график Милтон Глейзер считает, что письмо сродни представлению. «Лучшие каллиграфические работы получаются изящными без усилий, — говорит он. — Это похоже на танец. Всё регулируется ритмом и интервалами».

В штате Юта, в детстве, Синг всегда выводила буквы, копировала курсивные шрифты из рекламы «Кадиллака». После окончания колледжа она украшала торты и писала логотипы для компании Safeway.

В 1977 году Синг переехала в Калифорнию и вышла замуж. Два года спустя она взяла свой первый класс каллиграфии для взрослых в высшей школе Венеции. Это было время эстетики хиппи, когда такие виды домотканого искусства, как макраме и керамика, процветали.

Ночью, после того как её дети ложились спать, она занималась письмом, потеряв счёт времени, когда она пыталась красиво вывести курсивом строчную «А». В течение года она осваивала шрифт X века, а затем применила его к одной из версий «Гадкого утёнка», которую она иллюстрировала.

«Впервые в моей жизни письма стали частью меня», — говорит она. Синг начала преподавать, и за три года в конце 80-х она создала свитки своего округа.

Она начала получать задания от Голливуда. Для фильма ужасов «Иногда они возвращаются ... снова» 1996 года она создала Дневник дьявола.

«Фильмы о поклонении дьяволу, — говорит она, — хороши для каллиграфов».

Её попросили сделать титульный лист для «Книги теней» в «Зачарованных». Для фильма «Сокровища нации: Книга тайн» она изучила и освоила почерки Джорджа Вашингтона, королевы Виктории, Джона Уилкс Бута, Джеймса Гарфилда, Гровера Кливленда, Гарри Трумэна и Кальвина Кулиджа.

Когда продюсерам сериала «Безумцы» нужна была подпись Дона Дрейпера, они также обратились к Синг. «Что-нибудь мужское из 1950-х годов», — так звучала просьба, хотя в конце концов они решили, что послание будет напечатанным.

Синг подкатывает стул к наклонённому столу. Слева от неё располагается подставка для красок и акварели, справа — шкафы для бумаги и готовых работ; за ней — ящик для инструментов, наполненный ножами, линейками, фломастерами, кистями, акриловыми красками, ножницами и карандашами.

Спросите её о компьютерах, и она расскажет историю Стива Джобса.

До основания компании Apple и развития Macintosh Джобс бросил колледж и изучал каллиграфию с художником Ллойдом Рейнольдсом. По его словам, если бы он не прошёл эти занятия, то персональные компьютеры, возможно, не имели бы столько вариантов шрифтов.

Сегодня существует сотни тысяч готовых шрифтов, некоторые можно загрузить так же легко, как и пиратскую музыку. Лишь немногие из них с небольшими недостатками похожи на каллиграфию.

«При использовании любого шрифта вы утрачиваете спонтанность, — говорит дизайнер Джил Белл. — Буквы теряют свою жизнь. Они выглядят грубыми и имеют более формальный характер».

Белл объясняет причину тем, что когда шрифты разработаны, каждая буква — или символический знак — построена внутри модульного поля, которое дизайнер предоставляет уже с определёнными принципами расстояний и пропорций.

«Каждая буква должна соответствовать и находиться на линии, — говорит Синг. — У каждой буквы есть потолок и стены вокруг неё».

Синг открывает книгу в кожаном переплёте с тиснёным золотом изображением Барбары на обложке и слегка касается страниц, чтобы почувствовать их текстуру. Она капает дистиллированную воду на маленькую тарелочку с золотой краской, наливает чашку с водопроводной водой для мытья перьев и кистей и начинает писать.

Этот шрифт относится к эпохе Каролингов. Он появился в IX веке во времена, когда письменное слово в Европе было почти неразборчиво. Перо Синг — 2-х миллиметровое Brause — двигается с необыкновенной грацией.

Когда она пишет, она представляет буквы, которые предстоит написать так, что её руке приходится следить только за тем, что она уже видит в своей голове.

«Это как баскетбол,— говорит она, имея в виду игроков на линии штрафного броска. — Когда ваша рука делает то, что просит ваш мозг... — Синг делает паузу в неуверенности как же закончить и продолжает, — получится хорошо, только если предчувствуешь правильно».

После нескольких лет практики мышцы её пальцев помнят нужные для каждой буквы движения. Ведь некоторые из них требуют специальной ловкости — так написание «S» предполагает особую сноровку. Надо знать, как начать и закончить взмах, как рисовать обратную кривую и как выразить чувственность, присущую букве.

Чернила на её руках уже почти не смываются

Источник: Los Angeles Times